Синяя Птица - Страница 75

– Знаю. – Эльф задумался и как бы невзначай взял меня за забинтованную руку. – Но… Короче, Еваника, ты должна это знать. – Алин остановился и развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза. – Ты знаешь, что в пещере лунного призрака Хэл отправила Данте в твой иллюзорный сон.

– Ну, знаю, они мне сами рассказывали. Алин, не темни.

– Я тогда заглянул в пещеру, хоть Хэл и просила ей не мешать… В общем, она склонялась над Данте, и у нее в руке был эльфийский кинжал.

– То есть ты хочешь сказать, что Хэл пыталась убить Данте, пока мы с ним пребывали в иллюзорном сне?! – Поверить в такое я не могла, и все же, глядя в глаза эльфа, понимала, что он говорит правду. Да и зачем ему лгать…

– Нет, не пыталась. Но хотела.

– Но зачем ей это? Зачем Хэлириан желать смерти Данте?

– Не знаю, Еваника. Просто не знаю… Понимаешь, у нее глаза были, как черное зеркало, словно она чувствовала опасность или же чего-то боялась.

Я внимательно посмотрела на Алина и покачала головой. Можно было найти множество объяснений тому, что Хэлириан занесла кинжал над Данте, но ведь она не убила! Может, она боялась, что лунный призрак подчинил себе сознание Данте и у нас окажется на одного врага больше, да мало ли что!

– Алин, почему ты сказал это мне только сейчас?

– Потому что ты должна об этом знать. А также ты должна знать и о том, что Хэл опустила кинжал. Не я помешал ей, а она сама приняла такое решение. Раньше мне казалось, что она таким образом страховалась, чтобы Данте в иллюзорном сне не напал ни на тебя, ни на нее, но опасность уже давно миновала, а Хэлириан до сих пор изредка бросает в его сторону несколько странные взгляды. Мне кажется, она знает о нем больше, чем мы с тобой и Вильей вместе взятые.

– Но почему же она нам ничего не рассказала?

– Может, потому что не считает нужным.

Вилькин голос раздался как гром среди ясного неба, многократно отразившись эхом от стен и потолка подземного зала:

– Ева, Алин, вы где застряли? Вас ниоткуда вытаскивать не надо?

– Нет, сестричка, мы сами выберемся! – весело ответил Алин, улыбаясь и подмигивая мне. Я фыркнула, представив себе выражение лица подруги, уверенной в том, что, если меня нет в поле зрения, значит, я опять влипла в какую-нибудь неприятность.

– Виль, уже идем! – Я потянула эльфа за рукав куртки, вынуждая его перейти на бег трусцой. – Нет, с ними не поговоришь. Зуб даю, Вилька меня уже мысленно похоронила, накрыла могильной плитой и теперь ломает голову, где взять денег на памятник.

– Ты про цветы забыла.

– Ах да. И с чьей клумбы наворовать цветов побольше, чтобы хватило, – хихикнула я, нагоняя уже ушедших вперед друзей. Донельзя серьезная Вилька, сложив руки на груди, многозначительно поглядывала в мою сторону. Не менее серьезный и многозначительный взгляд я схлопотала от Данте, которому явно не улыбалось закапывать меня в этих местах.

– Все, все, сдаюсь! – Я шутливо подняла руки. – Виль, не дергайся ты за меня так, я ведунья взрослая, сама о себе позабочусь.

– Да что ты? Тебе все напомнить, или сама догадаешься?

Я намек уловила и, отложив препирания на потом, последовала за Данте к уже видневшемуся в ближайшей перспективе выходу.

Леденящий душу вой раздался, когда впереди уже светился овал выхода. Похоже, горный дух вознамерился взять реванш, похоронив нас в этой горе. С потолка посыпались разнокалиберные камни, разбиваясь об пол и грозя настучать нам по голове по полной программе. Вот уж когда я пожалела, что не ношу шлем!

– Бегом! – Данте схватил меня за руку чуть пониже локтя и, дернув за собой, потащил, как на буксире. Я едва успевала перепрыгивать через груды камней, усыпавших до того ровный пол, когда очередной оторвавшийся от потолка камень угодил мне точнехонько по затылку. Я споткнулась и упала.

В голове гудело, затылок горел огнем, а ноги отказывались держать. Голос Данте слышался, точно сквозь воду, потом меня довольно бесцеремонно закинули на плечо и, судя по всему, забег был продолжен. Я с трудом разлепила глаза и сквозь шум в ушах расслышала все приближающийся вой.

Рассвирепевший горный дух летел точно на меня!

Я завизжала, взяв такую высокую ноту, что у тащившего меня Данте наверняка оглохло левое ухо, а дух, не ожидая, что я переплюну его в исполнении художественно-прочувствованного завывания, секунд на пять озадачился, но потом метнулся полупрозрачным сгустком непонятно чего и буквально вырвал меня из рук Данте. Зачем, я сообразила только после того, как оглянулась и поняла, что горный дух несется прямо на стену пещеры!

От ужаса туман у меня в голове моментально рассеялся, и я отчаянно проорала заклинание, раскинув руки в стороны. У груди словно вспыхнуло золотистое солнышко, которое разгоралось все сильнее, накрывая меня спасительным облачком света.

Горный дух вовсе не собирался размазать меня по стенке – это не в его правилах.

Он просто втиснет меня живьем в камень, где я стану всего лишь оригинальным рисунком, причудливыми прожилками в толще какого-нибудь мрамора…

Сияние окутало мою голову и грудь сверкающим облачком, но я уже четко сознавала, что не успеваю…

Лучше бы я погибла сразу.

Горный дух огласил пещеру победным ревом и вмял меня в камень.

Мне показалось, что я лишилась конечностей – такой ошеломляющей и резкой была боль. Кажется, я даже успела вскрикнуть, прежде чем погрузилась в беспросветную тьму…

Пробуждение было не из приятных. В голове шумело и завывало, как будто кто-то заунывно верещал мне прямо в ухо, все тело нещадно ныло, причем я не чувствовала ни рук, ни ног – ниже середины бедер и предплечий я ощущала только могильный холод, а попытка пошевелить пальцами рук окончилась неудачей. К тому же завывания сменили тональность, и я с удивлением поняла, что это просто кто-то рыдает! Господи, а я-то подумала, что у меня вместо мозгов нежить в голове поселилась – такими прочувствованными были рыдания.