Синяя Птица - Страница 103

103

Начать с того, что едва я сделала первый шаг в пропасть, крепко прижав к себе Вильку (а заодно и привязав ее к себе веревкой для большей надежности), как мы благополучно ухнули в воздушную яму! Вилькин вопль ввинтился в уши, едва не оглушив меня надолго, если не навсегда, и прошло несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем я выровнялась, а подруга перестала орать и начала громко и весьма многоэтажно ругаться. Пропустив два десятка реплик, где приличными были только местоимения и знаки препинания, я невозмутимо поинтересовалась:

– Ну как тебе полет?

– Ты еще и издеваешься? Ну, Еваника…!

– А чего возмущаться-то? – весело поинтересовалась я у слегка позеленевшей подруги. – Я училась летать точно так же, причем не без твоей помощи… И как тебе ощущения?

– Теперь я понимаю, за что ты хотела меня удушить с такой подозрительно счастливой рожей. Надеюсь, больше такого не повторится?

– Честно говоря, не обещаю…

– Что?

– Виль, не возмущайся! Лечу, как умею, не нравится – можем пойти пешком. Ты, случаем, не помнишь, каким путем мы пробирались через катакомбы Закатного пика? А то что-то плохо стало с памятью моей…

После такого заявления Вилька надолго замолчала, видимо, взвешивая все «за» и «против», после чего объявила:

– Ладно, лети. Но еще один такой прикол со свободным падением – и я тебя прибью!

– Прямо здесь? – ехидно поинтересовалась я, кивая на проплывающие под нами низкие облака.

Вилька покосилась вниз, слегка побледнела и замотала головой:

– Нет, когда приземлимся.

– Добрая ты душа… – протянула я, решив больше не спорить, а то мы такими темпами и в самом деле далеко не улетим…

Как ни странно, но полет даже с таким балластом, как висящая на мне мертвым грузом Вилька, доставлял мне несказанное удовольствие. Когда мы облетали Закатный пик, приближаясь к Серому Урочищу, выяснилось, что над Росью стоит ненастная погода и плотные слои облаков почти полностью затянули весь обзор. Пришлось снижаться, ныряя в клочья низких, вот-вот грозящих пролиться дождем туч…

Волосы моментально напитались влагой и холодными щупальцами облепили лицо. К счастью, облака кончились быстро, и мы с Вильей оказались под редким, едва крапающим холодным осенним дождем аккурат над Серым Урочищем. Присмотревшись, я своим новообретенным зрением заметила темнеющие за жемчужным туманом проклятой низины смотровые вышки Древиц. Вилька, судя по всему, тоже их заметила, потому что сказала:

– Ев, снижаемся. Если мы подлетим ближе, эльфы на вышках нас точно увидят. И доказывай им потом, что ты попросту ипостась сменила, а не в нежить превратилась!

– Думаешь? – засомневалась я. Что-то не было у меня большого желания пилить через Серое Урочище вдвоем, не чувствуя за спиной поддержки в лице Данте, Хэл или Алина… Хотя… Алин сейчас нам ничем не помог бы, даже если бы и хотел, поэтому не будем об этом…

– Уверена, – ответила Вилька, судорожно вцепившись побелевшими пальцами в мои плечи. Я поморщилась – теперь точно синяки останутся… – Мы сейчас на фоне горы кажемся просто темным пятнышком, но если ты подлетишь ближе, то эльфийские стрелки нас точно разглядят.

– С такого расстояния? Не преувеличиваешь? До них не меньше пяти верст…

– Ева, я полуэльфийка, а зрение у меня такое, что белку за сотню саженей в листве различу. Поверь, они нас увидят. Потом будешь им доказывать, что это были зрительные галлюцинации… Короче, есть предложение. Снижаемся в Серое Урочище прямо здесь, переодеваемся, вернее, ты переодеваешься, потом наскоро перекусим и пойдем в Древицы уже своим ходом. Как тебе такой план? К тому же скоро ливень начнется, ты уверена, что сможешь лететь в грозу?

– А леший его знает… – глубокомысленно выдала я ответ на оба вопроса сразу, снижаясь в густые клубы пепельного тумана и стараясь не напороться на голые ветви деревьев.

К счастью, с посадкой нам повезло – когда мы спустились ниже, то выяснилось, что под нами поляна, густо поросшая чахлым кустарником, но почти без деревьев, так что приземлилась я без проблем. Проблемы начались, когда я попыталась отцепить пальцы Вильи от своей куртки, значительно затекшие за двухчасовой перелет. Дальнейший диалог напоминал беседу двух сумасшедших.

– Виль, отцепляйся.

– Хорошо.

– Отцепляйся, ты не невесомая.

– Хорошо.

– Ну?

– Не могу!

– Почему?

– Пальцы затекли. Но я сейчас отцеплюсь.

– Отцепляйся.

– Хорошо…

– Ну?!

– Не могу…

– Вилька, ты меня в могилу сведешь! – взвыла я, лихорадочно вспоминая, куда младшая княжна надавливала, когда у меня была подобная ситуация. Я лично помнила только то, что где-то в районе локтевого сгиба. Когда я попыталась повторить этот трюк, то выяснилось, что помимо точки, снимавшей судорогу, там имеется около десятка болевых…

В итоге, когда Вилькины пальцы наконец-то отклеились от моей порядком подранной и никуда уже не годной куртки, мы с ней были почти врагами. Полуэльфийка, гордо и донельзя обиженно подняв подбородок, отвязала страховочную веревку от своей талии и, сгрузив мне под ноги мою безразмерную сумку, демонстративно отвернулась, впрочем, снизойдя до совета стать человеком как можно быстрее, тогда, возможно, мы будем в Древицах еще до сумерек. Я восприняла совет как добрый знак того, что подруга обиделась не так сильно, как хочет показать, и, достав из сумки последнюю чистую рубашку и легкую осеннюю куртку, сосредоточилась на своих ощущениях, стремясь как можно скорее стать человеком.

Сначала я не чувствовала ничего необычного, но потом кожу начало как-то странно печь изнутри. Жар становился все сильнее, пока мне не показалось, что у меня вся кровь закипела прямо в жилах, короткая, болезненная судорога свела все мышцы так, что я пошатнулась и упала на колени. Жар схлынул так же внезапно, как и возник, судорожно сведенные мышцы расслабились, а я почувствовала, как по затылку мерно барабанят холодные капли постепенно усиливающегося дождя.

103